Дедова Татьяна

Портфолио работ связанных с селом.

Дедова Татьяна Павловна

Подробности: Опубликовано 26.03.2014 02:50

Дедова Татьяна Павловна родилась 14 сентября 1939 г. в Кирове. Работала художником на фабрике художественных изделий, около 20-ти лет – художником-оформителем в молодежной газете «Комсомольское племя». Оформляла книги вятских авторов.
Мотивы русского православия нашли свое отражение и в работах Татьяны Дедовой. Уже более 50 лет она занимается изучением родного края, зачастую путешествуя дорогами - Слободской, Истобенское, Орлов, Макарье и др. При этом художница на своих рисунках изображает отнюдь не современные улицы поселков, городов и деревень - она воссоздает их старый образ, переносится на столетия назад.

ИСТОБЕНСК – любовь моя и печаль

Подробности: Опубликовано 26.03.2014 02:31

Минуло полвека с того времени, когда я впервые встретила и полюбила Истобенск. В ноябре 1959 года группа молодых людей с рюкзаками сошла с электрички в Оричах. Праздники – время походов, костров, песен. За деревней Копылы нас очаровала панорама Истобенска. Над крышами домов плыл белый храм Троицы и красного кирпича Никольский, правее – часовня Николы ратного. Дальше леса до горизонта. Земля прогнулась полусферой. Там, на западе, дома Котельнича, маяком светит храм в Юрьево. Видны строения Орлова, можно и Быстрицкую церковь рассмотреть. Такая картина необъятного пространства отпечаталась в сознании и звала к себе…

ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ
В 1989 году подули ветры перемен. Печальная участь разрушенных храмов тревожила и волновала. Книги помогали распутать паутину атеизма. Спасали природа и странствия. Но хотелось пожить где-нибудь в деревне, чтобы дети побегали босиком по траве, послушали жаворонков в небе. Как-то поехали с подругой в Истобенск фотографировать церкви. За тридцать лет перемен произошло немного. По-прежнему в селе стояли крепкие лоцманские дома с крылечками, а палисадники ломились от сирени. Храм Никольский на центральной площади ещё больше «покраснел» от осыпавшейся штукатурки, смотрел на мир пустыми окнами. А со стороны реки церковь и вовсе почернела, потому что разломали стену для въезда тракторов. В Троицком храме всё благообразно, как и прежде, древние образа, тёмные лики святых. Седой батюшка Александр Амосов вёл службу. Увидев нас в брюках, с фотоаппаратом, старушки зашептались. Надо скорее уходить, мы тут не родные.
Выйдя из церкви, оказались под тяжёлой тучей, громыхавшей сердито. Дождь погнал нас к домам деревни Крысовы. Промокнув до нитки, притулились под крышей. Вышел хозяин и позвал в избу. За окнами грохотало и сияло молниями. Образ святителя Николая грозно взирал с иконы в красном углу. Хозяйка, крестясь, поила нас чаем и расспрашивала, откуда нас занесло. Наконец, гроза угомонилась, всё заблестело под чистым небом. От земли поднимался пар. Цветущие яблони и вишни, белые, как крылья ангелов, раскинулись на свежем воздухе. За ними просматривалась избёнка в три окна под красной крышей с покосившейся оградой и скворечником. И над всем этим покоем расцвела радуга. Боже мой, какая красота!

ДЕРЕВЕНСКАЯ ЖИЗНЬ
Через неделю мы приехали сюда с мужем Анатолием и купили этот домик в три окна. Его подлатали, сделали ограду, вычистили колодец, срубили баньку и завели огород. Сначала мы перенесли из леса берёзки, рябину, черёмуху, из заброшенных усадеб – кустарник и цветочки. Закопала я в грядку лук.
Приходят местные старушки, интересуются: «А где у тебя лук-то?» Разрыла землю, показываю. «Ну-ка, доставай обратно да учись, как правильно сажать». Городская же, ничего не умела. Сейчас над собой смешно. До сих пор меня крысовские огородницы всему учат, делятся семенами. Самая знающая и работящая среди них – тётя Нюра.
Я всегда поражаюсь, какой у неё чистый, ухоженный участок. «Ой, бабушка Нюра, когда ты травку-то дерёшь?» – спрашиваю. Оказывается, встаёт в четыре утра. И урожай у неё раньше всех поспевает. Всегда принесёт на угощение первые ягодки. А то пирогами побалует, научит, как хлеб испечь. Другие соседки её недолюбливали, она вина не пила, а в Бога верила. Если самой идти до церкви тяжело, так со мной пометку пошлёт, попросит свечу поставить.
На моём огороде посадки, конечно, случайные: кто что даст, кто что привезёт. Но всё прекрасно растёт. Для постороннего глаза участок кажется странным: не по грядкам, а всё вперемежку посажено. Где есть место, я туда цветочек посажу, а то и деревце. Получились живописные картинки.
Можно натюрморт писать, можно на фото снимать. С весны до осени в саде-огороде всё цветёт и благоухает. Такая отрада для души! Рано утром встаёшь – стволы берёз розовые от зари. Здравствуй, солнышко! Кланяешься земле-матушке, разговариваешь с росточками-лепесточками. Как малые детки, они ухода требуют.
Я места здешние называю Тригорское. Есть действительно три высоких холма, как в Пушкиногорье. На вершину взбежишь – красота несказанная. Как передать? Только ах да ой. На эту землю как будто Божия благодать изливается.
В 1990-е годы деревня Крысовы ещё жила. Фермы и конюшни стояли, магазин торговал. Когда привозили хлеб, набирали его по десять буханок, чтобы и скот прокормить. В очереди, как всегда, обсуждали свои дела. Любили бабушки вспоминать о своей жизни: как трудились без времени на фермах в войну, как горбатились на лесозаготовках. А Нюра за пучок гороха ещё и отсидела. Грудной ребёнок её так и угас без материнского молока. Пленных немцев бабы жалели, хоть картошинку да подадут. Рассказывали, как бегали пешком в город табак продавать – 80 км. Всё отболело и прошло. Деревня раньше была большая – 90 домов, и о Боге ещё не забывали.

ТРОПА К ХРАМУ
По выходным дням ковыляли бабушки с палочками, с котомками в любую погоду к Троицкому храму. Бабушка Рита пришла к вере, когда болезни её одолели. Однажды во сне явился к ней старичок седой и сказал: «Вот что, матушка, шла бы ты в церковь, по-молилась Богу, попросила у него прощения за грехи. Тогда и поправишься. Будешь ходить – и жить будешь». Добрела Рита до храма, всё рассказала отцу Александру. Глядь, а на иконе тот старичок, Николай Чудотворец. Вот и стала она ходить в храм. И я с ней, тоже с палочкой, я тогда ногу ломала. А бабушка Рита удостоилась на клиросе петь. Батюшка Александр служил в храме долго, его все жители знали, кланялись даже те, кто в церковь не ходил. Батюшка всем прихожанам совершенно родной: расспрашивал о жизни, о детях. Рыбак был заядлый, грибник. В то время к вере только возвращаться стали. Бывало, служит он в храме один, а вокруг никого. Зайдёшь, а уходить стыдно, для тебя, вроде, Литургию служит. Народ появлялся, когда воду святили или овощи в Ильин день, да в Вербное воскресенье за вербой. На Пасху пьяные иногда и стёкла били, и непотребно ора-ли. Теперь-то уже одумались, но местной молодёжи в храме ещё не видно. Обидно, что так яро празднуют истобяне день огурца у Никольской церкви, которая стоит без крыши, распахнутая всем ветрам.
Строили её в XVIII веке устюжские мастера по заказу местных благодетелей. Устюжане здесь издавна поминаются. На берегу часовня в запустении стоит, там битва была, братская могила насыпана над павшими воинами. Вятские слепороды и тут своих «не познаша и побиша». Гулял когда-то над Вяткой-рекой разбойник Рязан со своею братвой. И стоят теперь часовня и храм Никольский как памятники нашему беспамятству. Не пора ли отмаливать грехи и свои, и родителей наших, если ещё не выстудили сердца годы гонений на веру.

ЖИВА НАДЕЖДА
Летом 2011 года началось движение по спасению храмов в Истобенске. Приезжали взрослые и дети из историко-краеведческого
клуба «Мир», отмывали потолок и стены в Троицком тёплом храме. Впервые за много лет сняли копоть с росписей, почистили светильники. Стало чище и светлее, засияли иконы. Не отказываются потрудиться в храме и паломники, и студенты с преподавателями кафедры архитектуры и градостроительства ВятГУ. Но ещё столько трудов впереди – море необъятное. В холодном Троицком храме, который открывают с Троицы до Покрова, всё больше осыпаются с купола штукатурка и краска. В разбитые стёкла бьются птицы. Кажется, что ангелы сверху вопиют о помощи. Тёмный лик Владимирского образа Божией Матери совсем почернел.
В Истобенский храм благословили служить священника Иоанна Шаповала, молодого, энергичного батюшку. Ныне храм обрёл новую крышу, открылась воскресная школа для детей. Немало ещё нужно сделать, да вот беда: постоянных помощников нет. Бывая в других местах области, вижу, как заботятся о своём храме сельчане. Недавно мы с паломниками ездили в Шестаково, где храм (в советское время – клуб) в этом году отдали приходу. Подивились, сколько помощников у игумена Иова (Муравьёва), – учителя, врачи, молодёжь. За два месяца так много успели восстановить. На службе в субботу тесно. После Литургии – общая трапеза. Добрые и приветливые прихожане с любовью спешат к батюшке: чем помочь, что сделать? С такими людьми скоро дела делаются, потому что и стар, и млад понимают, как нужен храм нашей душе.
Истобенск – село богатое, и народ трудолюбивый, и природа чудная, и раздолье разгуляться. Много гостей приезжает: в выходные дни почти у каждого дома дорогие машины стоят. А ведь все крещёные в Троицкой церкви, она не закрывалась. Вот было бы здорово, если б забрались мужики с ребятишками на колокольню да ударили в колокола, чтоб разбудить память и сберечь то, что осталось. Надежда всегда жива. Всё от людей зависит, и время ещё есть. Потрудитесь, истобяне, на восста-новлении храмов в память о своих предках, во Славу Божию.

Татьяна Дедова