Прогулки по Вятке. Ирина Берова.

Каменное зодчество на Вятке зародилось в конце XVII столетия, ввиду дороговизны кирпича оно было в основном культовым. К середине XVIII в. в основных своих чертах сложились специфические особенности «вятского барокко» - местной архитектурной школы, тесно связанной с народными истоками.

Среди многочисленных церквей XVIII столетия вершиной расцвета местной школы зодчества являются:

• Николаевская в селе Истобенском Оричевского района (1768),
• Ильинская в селе Юрьево Котельничского района (1767— 1774),
• Троицкая в селе Макарье (1768—1770, в черте города Кирова),
• Троицкая в селе Раменье. Куменского района (1770— 1774)
• Троицкая в селе Екатерина Котельничского района (1773—1778).

Эти памятники определили самобытный и красочный язык так называемого «вятского барокко» — местного архитектурного стиля, вобравшего в себя своеобразно интерпретированные формы столичной архитектуры середины XVIII столетия, старые традиционные мотивы и элементы петербургского зодчества, дополненные новым репертуаром приемов, выработанных на земле Великого Устюга. Перечисленные сооружения были выстроены под руководством «каменных дел мастеров» Никиты и Данилы Горынцевых.

От них в большой мере зависело формирование художественного облика здания.

Выходец из Устюжского уезда Двинской трети деревни Онисовой черносошный крестьянин Никита Горынцев слыл опытным зодчим, который «...чрез долговременную опытность в постройке и даже сочинении планов приобрел немалое искусство». Он участвовал в закладке фундамента кафедрального собора в городе Вятке в 1760 г., а позднее ему как искусному строителю было поручено исправить низко сведенные своды в том же соборе. В 1765 г. Никиту Горынцева приглашают жители села Истобенского к строению каменного Николаевского храма. Неудачно начатые строительные работы вятским каменщиком — жителем города Хлынова Алексеем Окуловым заставили прихожан Истобенской церкви послать «выборных к тому строению» Ивана Савина и Дмитрия Королева в Великий Устюг для заключения подрядного контракта с устюжскими каменщиками. Перенимая строительный опыт, вместе со своим отцом работает Данило Горынцев. Николаевская церковь возводилась по рисунку, «который малявил в Устюге Прокопьевский пономарь».

Традиция ориентировать зодчего при сооружении храма на какой-то образец идет еще из средневековья и не означает его точного копирования. В основном, заимствование заключалось в типологическом сходстве построек, давая тем самым строителю широкие возможности для проявления своей творческой индивидуальности. При определенном формальном сходстве с «рисунком» или прототипом каждый раз рождался новый образ, который являлся итогом творческого мышления самого «автора».

В данном случае «чертеж» служил иллюстрацией к подрядной записи, в которой дан подробный словесный «портрет» облика будущего храма «...от полу до зводного замка 6 аршин с половиною, в церкви до замка 7 аршин с половиною, в верхней холодной церкви от пола до паникадильного кольца 7 сажен с половиною, а церковь о два окна, а алтарь и трапеза, а выше церковного своду класть два осьмерика, третья шейка, а вся б та церковь с шейкой не ниже 16 сажен, а у всей той церкви окна делать, также около окон в пристойных местах поясы и вверху шестерики искусною мастерскою тескою... Колокольню класть с паперти, а по левую руку и паперти прикласть палатку... а выше трапезной крышки колокольню класть до слухов на восьми граней в вышину до подзорного пояса 8 сажен, а подзорный пояс в 2 аршина, с половиною, над сводом осьмерик чтоб был к красе...»

Выстроенный в 1768 г. Николаевский храм расположен в центре села на живописном левобережье Вятки. Памятник принадлежит к немногочисленной на Вятке группе двухэтажных церквей. Верхний этаж, освещаемый двумя рядами окон, использовался как летний храм, нижний - отводился под зимнее церковнослужение. Колокольня над папертью придает объемному решению храма подобие «корабля». Все здание кажется легким, стремительно взметнувшимся к небу, начиная от вытянутого алтаряи кончая взлетом ярусного завершения. Оно состоит из двух световых восьмериков, несущих маленькую главку на тонкой шейке.

Мягкую пластичность силуэту храма придают «полуглавня».— фронтоны над центральными осями храмового объема. Трехъярусное построение выдает прием устюжских мастеров, но в истобенской постройке Никита Горынцев не во всем следует традициям их школы. Алтарь, который в двухэтажных церквах Великого Устюга, как правило, сооружался ступенчатым, мастер выстраивает в форме единого пятигранного объема. Сравнивая Николаевский храм с постройками Великого Устюга, еще раз убеждаешься в его ярко выраженной индивидуальности. Самобытность архитектурного орнамента, впитавшего колорит и художественные приемы, веками складывавшиеся в вятских народных промыслах, зодчий органично включает в систему декоративных мотивов архитектурной пластики. Широкие ленты карнизов спышнымирозетками, пилястры, членящие нижний ярус и трехчетвертные колонки верхнего этажа, собранные в пучки; богатые картуши, пышно оформленные окна-порталы второго яруса, сочные консоли, «бровки» и спиралевидные элементы, подобные упругим стеблям растений, в завершении наличников сообщают фасадам безудержную декоративность и ярко выраженную оригинальность. По качеству художественных признаков, наряду с совершенством технического исполнения, памятник в селе Истобенском следует признать шедевром вятской школы зодчества середины XVIII столетия и лучшим творением Никиты Горынцева.

С 1767 по 1774 год Горынцевы работают в селе Юрьево Котельничского уезда. Выстроенный здесь Ильинский храм органично вписывается в окружающий ландшафт. Стройная вертикаль колокольни видна издали; она словно парит над простором реки Моломы, с берега которой раскрывается множество видовых перспектив. Монументальность и величественность памятника подчеркнута уходящим почти от самой подошвы собора обрывом. Храм, состоящий из трех разновременных частей, принадлежит к трапезному типу, когда по одной оси выстраивали собственно храм, трапезную и колокольню. Даже не зная о более позднем времени сооружения колокольни н перестройке трапезы, без труда можно определить старую часть здания, возведенную Никитой и Данилой Горынцевыми. Ярусный объем холодного храма по декоративной насыщенности убранства и скульптурности форм архитектурного орнамента созвучен Николаевской церкви. Юрьевский храм одноэтажный, его венчают два световых последовательно уменьшающихся восьмерика, что становится классической чертой для всей вятской архитектуры середины XVIII в. Несколько приземистые ярусы завершения Ильинской церкви придают размеренный ритм убыванию объемов барабанов по величине. Декоративные мотивы, сливаясь в праздничную симфонию, рождают приподнято-радостный образ, исполненный народной жизнерадостности, далекой от церковно-схоластического мировоззрения. Над наличниками окон, вписанных в архивольты верхнего яруса храма, располагаются виртуозно выложенные из фигурного кирпича остроугольные «бровки», дополненные деталью, по рисунку напоминающей «метелку». «Бровки» иного типа, с вписанной в них пышной розеткой, завершают композицию наличников алтаря и нижнего яруса.

По-своему, с позиций народного «узорочья» трактует зодчий элементы классической архитектуры. «Коринфские» капители трехчетвертных колонн выполнены из своеобразно выступающих тычком отдельных фасонных кирпичей с расположенной выше плиточкой и волютообразным подобием «иоников».Подобная трактовка ордерных форм близка стилистике «нарышкинского барокко». Это свидетельствует о живучести древнерусских традиций и их дальнейшем развитии в самобытных, зачастую наивных, по всегда выразительныхи колоритных формах вятского народного зодчества.

В 1768 г. тридцать человек «города Устюга посадских каменщиков и Устюжского уезда крестьяне Никита Горынцев, Егор Шубинский, Иван Курбатов, Дмитрий Прошутинских» явились в Хлынов к работам при кафедральном соборе. Однако духовные власти предпочли «подрядить» вятских каменщиков, согласившихся работал, за менее высокую плату. Тогда, очевидно, и предложили жители села Макарье Вятского уезда Никите Горынцеву и его сыну Даниле возглавить артель местных каменщиков при строительстве храма в их селе.

Раскинувшееся вдоль дороги старинное село было основано в 1646 г. предприимчивым слободским купцом Митрофаном Коршуновым. По каким-то причинам построить деревянный храм здесь Митрофану не удалось, почему в 1652 г. о постройке этой же церкви начал ходатайствовать его сын поп Елисей. Разрешение на строительство было выдано патриархом Никоном, а в 1656 г. последовала грамота от царя Алексея Михайловича об отводе земли под строение. Оживленный тракт способствовал быстрому росту села, развитию здесь торговли и различных художественных промыслов, Деревянная, пришедшая в ветхость церковь уже не могла удовлетворить нужды прихода. По храмозданной грамоте от 31 июня 1768 г. в Макарье закладывается каменный храм. В 1770 г. церковь возвели и освятили во имя Троицы.

За крутым изгибом дороги, на фоне бездонной голубизны неба, величественно высится грациозный храм, эффектно вписываясь в окружающую невысокую застройку. Стремительный взлет башнеобразного ярусного венчания и вертикаль колокольни свободно разворачиваются в пространстве, стягивая к себе вес перспективы равнинного ландшафта. Это единственный памятник середины XVIII в. на Вятке, не подвергавшийся позднее перестройкам и дошедший до нашего времени в изначальном виде. Учитывая известную стабильность в решении композиционных задач при возведении культовых зданий местными каменщиками, по Троицкой церкви можно судить о традициях объемно-планировочного построения всей группы памятников «вятского барокко».

Зал зимнего храма буквально залит потоками света, льющегося через окна последовательно уменьшающихся восьмериков завершения. Трапезная, выстроенная в одну линию со стелами главного храмового объема, играет второстепенную роль в силуэтном абрисе, являясь связкой между четвериком и колокольней. Стройный столп колокольни гордо возносит восьмерик барабана и легкий шпиль. Декоративная орнаментика Макарьевской церкви сочетается с ордерными формами членений. Нижний ярус храма, расчлененный гладкими пилястрами, сочетается с барочной пластичностью верхнего, оформленного полуколонками знакомого коринфского ордера. Элементы классического ордера зодчий трактует согласно древнерусскому их пониманию, как декоративные, соединяя воедино элементы коринфскою и ионических ордеров. Центральные колонны верхнего яруса завершены интересной деталью чисто местного изобретения — «султанчиком». Стены экстерьеров сильнее перегружены в верхней части: колонны, «султанчики», восьмиугольные окна в тимканах лучковых фронтонов, «бровки» наличников с «хохолком» в завершении, «рушники», балясины, сочный карниз. Нижний же ярус имеет более скромный набор декоративных элементов: наличники, завершенные сандриками, включающими ряд балясинок, пилястры на постаментах с ширинкой. Неравномерность декоративной нагрузки по ярусам нарушает тектонику стены. Зодчий, используя ордерные мотивы, стремит¬ся к метрической организации декоративной структуры здания.

Тот же творческий почерк и высокое мастерство отличают другую постройку Никиты Горынцева — Троицкую церковь в селе Раменье Куменского района. Село, затерянное в лесных просторах, известно с 1660 г. В центре небольшого селения безукоризненно выверенная по своим масштабам церквушка. Знакомый по предыдущим постройкам Горынцевых тип храма исполнен в раменском памятнике особой интимности и хруп¬кости. Архитектурно-художественный наряд церкви более скромен, детали убранства не так пластичны и пышны. Боль¬шое внимание зодчий уделяет плоскостям стен, в контрасте с которыми тонко моделированная декорировка приобретает особое изящество. Необычные «волнистые» пилястры, членя¬щие первый ярус северного фасада и стены трапезной, не имеют аналогов в вятской архитектуре. По своему происхождению они связаны с формами таких же пилястр на фасадах Сретенско-Преображенской церкви в Великом Устюге (1725 — 1739) и имеют своим прототипом витые колонки иконостасов, мотивы резьбы которых оказывали существенное влияние на развитие декора культовых сооружений XVIII столетия.

Еще более близка к устюжской школе зодчества Троицкая церковь в селе Екатерина Котельничского района. Известно, что с Данилой Горынцевым работали в этом селе его младшие братья Николай и Борис, которые даже оставались за подрядчиков во время частых отлучек Данилы в Хлынов к строению Спасского собора. Ярусное венчание Екатерининской церкви выдержано в иных пропорциональных отношениях, чем в рассмотренных выше сооружениях. Лотковый свод несет малый световой восьмерик, который, в свою очередь, венчается четырехгранным барабанчиком со срезанны¬ми углами и слегка вогнутыми очертаниями. Вместе с лекальной формой покрытия апсиды этот прием обогащает тради-ционную «игру» круглящихся линий силуэтного рисунка. В этой постройке Горынцев отходит от пышной пластики своих ранних сооружений. Углы сопряжения стен алтаря и светового восьмерика отмечены скромными «дорическими полуколонками, исчезли с фасадов розетки и султаны», ярусы чле¬нятся пилястрами. Плоскостная структура членений сообщает строгость всему облику памятника.

Трапезная значительно шире зимнего храма. Эта часть здания была выстроена позднее но проекту губернского архитектора Ф. М. Рослякова. Контракт на производство работ по возведению трапезной и колокольни был заключен Данилой Горынцевым и апреле 1790 г. По настоянию прихожан, пожелавших устроить под колокольней еще один престол, подрядчик заложил фундамент на 5 аршин шире, чем следовало по планам Ф. М. Рослякова. В процессе работы кладка стен второго яруса колокольни пришлась «на самые пазучины стрелок пролетных, от чего тем свесом и лишнею тягостию стен настоящих захватило па один аршин» и «последовало пов реждение». Зимой 1792 г. Данила Горынцев уезжает в Великоустюжскую волость, кладку колокольни обязался довести до конца его брат Никола. По свидетельству архивных данных, колокольня осталась неоконченной, и с 1794 по 1796 год ее строит каменных дел мастер житель Нижегородского на местничества Иван Красильников. Позднее, в 1821 г., колокольня была перестроена по «планам и фасадам» советника губернского правления Л. И. Шестакова.

Последней работой Данилы Горынцева на Вятской земле была Троицкая церковь в селе Сорвижах бывшего Котельничского уезда(1782—1807).Этот храм сооружался по проекту казанского архитектора В.И.Кафтырева и был одним из первых на Вятке, выполненным по чертежам профессионального зодчего. В конце века в результате усилий губернских властей, настойчиво внедрявших регламентацию в строительную практику, самобытная народная струя в местном зодчестве исчезает и вятская архитектура вливается в общий генезис русского зодчества.

Данила Горынцев с блестящим мастерством воплотил в жизнь авторский замысел. Сорвижский храм мог бы с достоинством украсить улицу столичного города. Уже с тракта главенствуя в широкой панораме окружающего пейзажа, видна колокольня собора, замыкающая собой перспективу главной улицы села. Тяжеловесная пышность соотношения объемов и характер декора воспроизводят мотивы московской apxитектуры середины XVIII в. И хотя в столице уже давно господствовал классицизм, памятник уходящего барокко отмечен незаурядными художественными достоинствами. Пластичные объемы алтарей, широкий восьмерик основного храма, выразительная колоннада, скрывающая паперть, взлетающие ввысь ярусы колокольни, построенные на контрастном сочетании упругих линий вогнутых и выгнутых плоскостей, полны энергии и жизненной силы. Высокие арочные окна на восьмерике подчеркнуты сандриками. В их структуру входят сухарики и «полотенца», повторенные на окнах трапезной. Богатое убранство Троицкой церкви сотавляют перспективный портал главного входа, прямоугольные филенки, строенные и спаренные на углах восьмерики. Барочно живописные формы сочетаются с классически ясной общей концепцией декоративного оформления фасадов, пронизанной логикой ордерной системы. Вместе с плоскостным характером деталей это свидетельствует о наступлении нового этапа в развитии вятской архитектуры, вступающей в фазу классицизма.